Ксения Плисс
София – горная вершина в Карачаево-Черкессии; находится в северном отроге Главного Кавказского хребта, в верховьях одноименной реки. Высота – 3640 метров. В основе названия этого топонима, возможно, лежит имя собственное – Суфий (тюрк.) или родовая абазинская фамилия София. У карачаевцев название этой вершины – Топалны къоясы (упрощенно – Топал-кая) – «скала беспалого» (прозвище охотника). Хотя не исключено, что название вершине и реке дали греки-миссионеры еще в период раннего средневековья; София в переводе с греческого означает «мудрость», «мудрая».
…
Даже не помню, как родилась эта идея, и с чего все началось. София давно стала желанной вершиной. И мы решили обязательно побывать на ней. Наш тренер обещал выпустить нас на летних сборах в Архызе, в этом году, и желание поехать на эти сборы – было желанием сходить на Софию. Но погода была не летняя и не лётная.)))
Кто бы мог подумать, что лето в горах не окончено, и мы все же будем стоять на вершине желанной горы ?
Решение было принято спонтанно и быстро. Переживали только о том, как будем двигаться по леднику, поэтому раздобыли ледобуры. Одолжили все необходимое у друзей и – вперед. Особая благодарность семьям Гритчиных и Зориных за помощь со снаряжением!
24 августа.
Мы долго вошкались и собирались. Что и следовало от нас ожидать, собственно, мы оба всегда были копушами в сборах. Выехали ближе к обеду. По дороге зарегались на сайте у спасателей.
Группа из 2-х человек.
Руководитель: Волков.
Участник: Плисс.
С 24 по 27.
Восхождение на Софию по маршруту 2б.
И телефоны.
Доехали к вечеру. И вышли на подход. Пешком идти совсем не хотелось. Мы шли с мечтой, чтобы кто-то нас подобрал и подвез. Нужно было успеть добраться до наступления темноты, ибо никто из нас в ту сторону не ходил, и точно прям не знали как идти, хоть и описание было на руках. Мимо проехало куча пустых машин, и никто не останавливался… мы уже решили бросить эту затею, как прямо перед нами ломается джип с туристами, которые едут на экскурсию в ту сторону… чинится, потом опять ломается.
Вова крикнул водителю : «А ты нас возьми и нормально доедешь!» Водителем был молодой, высокий, чернобровый черкес, он ухмыльнулся и отказался…, починил и обогнал нас со свистом, мол – «наглые туристики». Через пару километров вновь заглох…
Вова: «Вот видишь! Ты нас не взял, вот и проблемы.» И, о чудо! Парень разъярённый и злой, рявкнул – «садитесь!», и мы поехали. И, представьте себе, ни разу не заглохли. Добрались (дальше ледовой фермы) к подножью Софийских водопадов. Подошли ближе. Нашему взору открылись прекрасные водопады, что низвергались с бараньих лбов из-под сераков на Восточном Софийском леднике.
Дальше мы пошли направо, в сторону водопадов реки Ак-Айры. Как и было сказано в описании. Лето удалось, и по дороге нам встречались вкуснейшие и сочные ягоды малины, черники, брусники. Вова: – «Мой батя всегда говорил: съел летом ягоду, на весь год здоровья набрался». По дороге встретили группу знакомых ребят-туристов, которые поставили лагерь у речки на спартаковских ночевках. Отдохнули чуть, ребята пожелали нам бодрого восхождения и хорошей погоды. Поднимаясь выше в сторону озер, встретили еще пару палаток. Уже начало темнеть. В одной из них мой товарищ познакомился с парнем из Москвы, который приехал с братом ради подъема на Софию. Тот рассказал, что они уже совершали одну попытку, но так и не взошли, и решили снова. Но брат отказался и остался в поселке Архыз есть шашлыки, а он пойдет один.
Об этом позже.
Добрались до песчаных. Поставили палатку, стемнело, приготовили пищу и знатно поужинали. Вышла луна. Открытый ледник в лунном свете, точно по волшебству, сиял, словно в него были встроены диоды. Красота! Нужно раньше ложиться, ведь завтра восхождение и великий день для нас. Но… что-то будто замерцало. «Фонарь? Еще один? Что это?» Пара фонарей-светлячков стремительно спускались вниз к леднику. Бедные. Что так поздно-то? Решили подождать ребят и угостить их теплым чаем, расспросить про Софию «Как оно?». Они явно замедлились, а на леднике и вовсе остановились. Мы начали волноваться. Не нужна ли ребятам помощь?! Наблюдали за всем эти из спальников и грели чай уж третий раз подряд. Фонари застыли.
Что ж… придется идти. Оделись и бегом к леднику. Пока мы шли, за рельефом перестали их видеть. Подойдя ближе, увидели, что там целая группа, фонаря всего два, и они уже спускаются с ледника. Норм. Их палатки стояли прямо на озерах, которые еще в 2008 году были куском льда.
12 ночи… мы развернулись обратно. Спать.
Проспали ранний подъем. Проснулись в 7, вышли в 8 утра.
Подошли к леднику и заметили, что за нами кто-то идет. Это был тот парень Алексей, что решил подняться соло (без брата). Отчаянный парень. Без напарника, без какой-либо подготовки и снаряжения (у него были старые советские кошки, как из музея) и с полным непониманием, как и куда идти. Мы выбрали более или менее безопасный участок льда, где было меньше трещин. Уклон льда был градусов 45 максимум. Идти в кошках по леднику было приятно и вполне безопасно, что не могло не радовать и приносило массу приятных эмоций. По открытому леднику двигались одновременно, без страховки. Пару небольших трещин прошли,
связавшись. Мы зашли чуть справа. Парень (Алексей) же шел напролом, где пару раз чуть не сорвался и не поехал по скользкому льду. Мы начали волноваться за него.
Ледник взяли без труда.
И начался осыпной склон, где двигались одновременно без страховки. Алексею очень хотелось нас обогнать, что было плохой идеей, ибо он плохо стоял на рельефе, ботинки его были скользкие, ноги ставил неуверенно и хватался руками за живые камни, спуская их на нас. Мы догнали его.
— «Зачем ты камни спускаешь?».
— «Я не специально, чуть не упал».
— «Как ты будешь спускаться?», – спросили мы у него, зная, что наилучший спуск дюльфером.
— «Я не знаю, также, наверное».
— «А если сорвешься или упадешь, что будешь делать?».
— «Ну, разве вы меня не спасете? Вы же альпинисты».
Мы с Вовой переглянулись и окончательно поняли, что об адекватности не было и речи.
— «Чувак, одумайся. На тебе даже системы нет! Пока еще есть возможность, спускайся».
Но он не унимался – «Я дойду!». Оставалось совсем немного до стены (как уже говорила, он шел чуть впереди, а у нас уже было неприятное чувство или предчувствие, что с ним у нас будут проблемы, и в любой момент нам придется свернуть восхождение), как из-под его ноги вырвался камень величиной с нормальный такой кирпич и по касательной, со всей своей набранной скоростью, ударил мне в каску, неприятненько, да-с. Голова моя осталась цела (спасибо каске), но, как говорится, осадочек остался.))) Мы снова догнали его.
Сказать, что мы были злые – ничего не сказать. И тут Вова с внушительной интонацией спросил: «У тебя семья, дети есть вообще?! Ты что с ума сошел? Спускайся, пока не поздно.» Кажется, это сработало. В его глазах читался испуг, и, наконец, он послушался нас. О, чудо! Он начал медленный спуск обратно. У меня разболелась голова.
Подошли к стене. Местами шли одновременно, т.к рельеф не сложный, страхуясь за рельеф, где-то шли попеременно. И перед выходом на гребень организовали страховку, с накидной станцией.
По гребню двигались то попеременно, то одновременно, страхуясь.
Прямо перед последним рывком-подъемом на вершину увидели неплохую такую полочку (среднего размера), где камнями было обложено место под палатку, вот ровно под палатку место и было, дальше обрыв, с другой стороны скальный гребень. Неужели здесь кто-то ночевать умудрился? Место казалось небезопасным и ветряным.
Вышли на вершину примерно в два часа дня. Отличная солнечная погода. Мы сделали Это! Мы стоим на одной из самых высших точек Архыза. Раньше мы смотрели на нее только издалека и ахали от восторга. Сколько фотографий было сделано на ее фоне, а теперь мы здесь. Решили перекусить и отдохнуть. Протусили на вершине около часа. Но еще спуск.
Спуск дюльфером по пути подъема. Их было около 8, возможно 10. Точно и не припомнить. На одной из таких станций мы начали немного медлить из-за запутавшейся веревки. Устали, видимо. От спусков веревка вся перекрутилась, и на ней образовались даже какие-то узлы. Это бесило, и мы нервничали немного, что со спуском все происходит не так быстро, как нам хотелось бы. В один из таких моментов, пока Вова распутывал веревку, я обратила взор на небо. Закат. И вся эта тревога на мгновение отступила. Солнце уже больше половины закатилось за горизонт, даря свой багрянец горному хребту. Эта игра света и тени была восторженно-красива. В воздухе начала появляться дымка. Прямо перед нами облачная взвесь танцевала свой узорно-витиеватый танец, закручивая вихри белого тумана в разного рода волшебные паттерны.
Вниз по леднику шли, страхуясь. Иногда одновременно, иногда попеременно. Здесь нам понадобились ледобуры. Ибо в темноте нам не сразу стало ясно, где мы шли до этого. Мой фонарик вышел из строя где-то еще на спуске со стены. У Вовы был ручной (почему-то) фонарь. Для меня, лично, спускаться по льду было уже не так комфортно, как подниматься, по ряду понятных причин.))) Пока мы спускались по леднику (а со стороны, скорее всего, выглядело это не так быстро), уже вышла луна. И новые, свежие трещины светились точно изнутри, выпуская столб отраженного света. Потрясающий эффект создавался. К нам на ледник подоспели ребята, с предложением помощи. Три друга, бодрые, бравые парни, собравшиеся завтра идти тот же маршрут. Помощь нам была не нужна, и они какое-то время расспрашивали нас о восхождении. «Чего, да как? и «Сколько дюльферов?»; «А че так долго?». Получив ответы на все свои вопросы, они спустились в сторону своей палатки, а мы в сторону своей.
В общей сложности мы потратили на восхождение и спуск 13 часов.
Теперь с гордостью можно было заявить, что 25 августа 2018 года мы сходили на вершину Софии и это был наш день «Х»! Радости были полные каски!
Когда мы немного морально отошли (ха-ха), проиграли сценку, будто мы прибыли в лагерь и нас встречают наши. Будто все выстроились (мы представили их сонные и ухмыляющиеся лица, облизанные солнышком и ветром). И, как по своему обыкновению, Владимир Ильич говорит: «Восходителям! на вершину Софии! по маршруту категории сложности 2б! наш общий: Физкульт-привет»; и Все: «Привет, привет, привет!» Наше в ответ: «Привет!» )))
Хе, а они там дома сейчас сидят, подумали мы.
Попили чай, в прикуску с консервой, и завалились спать, уставшие и счастливые.
26 августа
Лениво проснулись, не торопясь позавтракали, собрались и прогулочным шагом вышли. Шли медленно, собирая ягоды и размышляя о жизни, беседуя со встречными. Наслаждались солнышком, воздухом. Погода радовала. Спустились к машине, бросили вещи, наелись хычинов (куда ж без них ?), ополоснули тела свои бренные в реке с одноименным названием Софии и выехали домой. По дороге вспомнили, что Серафима (единственный человек, которому мы сказали о нашем восхождении) ждет нашего обещанного звонка. Да и спасателям нужно было дать отбой.
Звонок Серафиме: «Беркут 9, все в порядке, едем!».)))
Радостное: «Ууиии!» и улюлюканья в ответ (это же Серафима).
Уже полностью стемнело, мы выехали на хорошо освещаемый участок дороги, привычный для глаза и восприятия. До дома оставалось совсем чуть-чуть, как вдруг раздался звонок, звонил Андрей Думбровский, наш друг-альпинист. Вова поднял трубку (он был за рулем). Андрей что-то быстро и нервно тараторил…, словно автомат выдавал очередь. Вова вдруг невнятно и тихо: «Это точно? Не может быть! Как же так?» Машину вдруг повело, и нас начало бросать в стороны… я увидела два мокрых ручья у него на щеках. «Что случилось?» – закричала я, схватилась за руль, чтобы выровнять автомобиль и потребовала срочно остановить машину у обочины… Мы вышли из машины и начали плакать оба… Погиб наш товарищ, наш инструктор и учитель… восхитительный, мудрый, смелый и храбрый человек, спасатель, опытный альпинист, каких мало – Эдик Скрипник. Нам не хотелось в это верить. Мы все сидели и сидели у дороги, мигал свет аварийки, а машины проносились мимо нас, ослепляя фарами наши мокрые, загорелые и обветренные лица. 26 августа во время эвакуации тел погибших в Северной Осетии альпинистов на горе Галдор. Так закончился этот день, потому что, как мы доехали, как я легла спать и прочее напрочь выпало у меня из головы. И теперь эти два события неизменно будут рядом, как бы мне не хотелось отделить одного от другого.